Жизнь замечательных Блонди - Страница 124

124

Вообще неплохо было бы попробовать наладить отношения и с остальными сослуживцами, но как это сделать, Алистер не знал. Правда, пару месяцев назад, предупредив коллег о незапланированной проверке Юпитер, Алистер снискал некое подобие уважения, но за своего его все равно не считали, чему немало способствовала его специфического рода деятельность. В его присутствии разом умолкали непринужденные беседы, да и вообще поглядывали на Алистера с опаской — а ну как взбредет ему в голову донести Юпитер, скажем, о том, что Вернер Дирк в нарушение всех инструкций давеча устроил грандиозную облаву в центре города, перепугав вполне законопослушных граждан, а Эмиль Кан ему охотно в этом помогал, хотя его ведомство к ловле преступников совершенно никакого касательства не имеет! Кристиана Норта вообще при взгляде на Алистера просто-таки перекашивало и начинало трясти. Алистер тоже не жаждал тесного общения с Первым Консулом — одного раза с него хватило вполне…

Эти мысли несколько подпортили Алистеру бывшее с утра вполне безоблачным настроение, так что секретные директивы Юпитер он просматривал уже без большого энтузиазма. И очень напрасно, потому что едва не пропустил нечто важное. По счастью, натренированный подмечать любые мелочи взгляд Алистера зацепился за знакомую фамилию в одном из приказов. Алистер сперва не поверил своим глазам, вернулся к бегло просмотренному абзацу, внимательно перечитал его… и снова не поверил своим глазам! Приказ этот был не из самых приятных. В нем перечислялись те, кому в самое ближайшее время предстояло покинуть занимаемые посты. Увы, в отставку они не уходили, все было куда как более просто, жестоко… и, с точки зрения Юпитер, рационально. Ни к чему более не пригодные сотрудники попросту выводились в расход. Кому-то везло больше — они могли еще некоторое время заниматься преподавательской деятельностью, делясь опытом с молодыми специалистами, — но конец в любом случае был предопределен.

Собственно, никого такое положение дел не ужасало и не возмущало, так уж было заведено. Двоих из списка Алистер знал — редкостные бездарности, которых Юпитер в течение нескольких лет перебрасывала с одной должности на другую, а теперь вот решила избавиться от них окончательно. Но при взгляде на третью фамилию Алистер пришел в такой ужас, что у него буквально волосы встали дыбом. Ибо этим третьим был не кто иной, как Людвиг Вольт…

Алистер впал в такое замешательство, что не сразу обрел способность рассуждать здраво. Когда же обрел… Он прекрасно знал о том, что Людвиг Вольт еще около года назад был самым вероятным кандидатом на выбытие. На взгляд Алистера, это было полной чушью: ну как можно избавляться от великолепного специалиста только из-за его возраста? Ну да, Людвиг уже не молод, но в его профессиональной области конкурентов у него нет! А еще Алистер знал, что Кристиан Норт примерно в то же время, прикрывая таинственную отлучку Людвига с Амои, ухитрился так запудрить электронные мозги Юпитер, что та дала добро на продолжение деятельности начальника энергосистемы Амои. И вот — нате вам!!! Людвиг Вольт значится в приказе о ликвидации!..

Алистер невидящим взглядом уставился в монитор. Как же так? Может быть, это ошибка, случается такое даже с Юпитер! Алистер отправил несколько запросов, но неизменно получал один и тот же ответ: никакой ошибки нет и быть не может. Алистер в который раз подумал о том, что Юпитер, должно быть, все-таки не совсем машина. Это чересчур по-человечески: сперва пообещать оставить немолодого Блонди в покое еще на десяток лет, а потом преспокойно внести его в список на ликвидацию. И кому она таким образом хотела насолить? Алистер сильно подозревал, что не самому Людвигу Вольту, а Первому Консулу, которого Юпитер отчего-то не жаловала. Надо сказать, взаимно…

«Это эмоции! — оборвал себя Алистер. — Соберись и думай логически. Видимо, есть какая-то причина, по которой Юпитер все же решила избавиться от Людвига, и ты должен эту причину найти!»

Через час лихорадочной работы Алистер вынужден был признать, что в данном случае все его умения бессильны перед железной логикой Юпитер. Алистер попросту не нашел ни единого упоминания о годичной давности пометке в личном деле Вольта о продлении ему срока службы. И как это понимать? Юпитер попросту «забыла» внести эту пометку или же всему виной какой-то сбой в системе? В то время Алистер еще не занимал этой должности, а потому мог только теряться в догадках.

Впервые в жизни Алистер чувствовал свою абсолютную беспомощность. Он просто ничего не мог сделать, чтобы спасти Людвига. Вообще ничего, Юпитер не оставила ни единой лазейки. В эту минуту Алистер попросту ненавидел искусственный интеллект, которым привык восхищаться… А между тем, его желание во что бы то ни стало спасти Людвига Вольта носило характер совершенно иррациональный и нелогичный. Да кто он такой, чтобы оспаривать приказы Юпитер? И кто ему Людвиг, чтобы так за него переживать?

Алистер вынужден был признать, что и в самом деле — Людвиг ему никто. Не друг, даже не близкий приятель, просто коллега. И все же… все же… Алистер Людвига не просто уважал. Это было нечто большее, но что именно, Алистер не смог бы внятно объяснить. Ему нравилось в старшем коллеге всё без исключения. Алистер, как мог, старался подражать умению Людвига в любой ситуации держаться со спокойным достоинством, его величественной осанке и способности никогда не выдавать своих чувств даже малейшим движением ресниц. Что уж говорить о профессиональных качествах… Если Людвигу что-то требовалось для его ненаглядной энергосистемы, то своротить его с избранного пути было невозможно. Просторечно выражаясь, Людвиг всегда пер к намеченной цели, как бульдозер, сметая любые преграды, но вот что удивительно — при этом он ухитрялся ни с кем не испортить отношений. Со всеми он держался одинаково ровно и любезно (даже если терпеть кого-то не мог), и в большинстве своем сотрудники Людвига не то чтобы любили, но уважали точно. Конечно, Первый Консул мог попросту прятаться от главного «рубильника» Амои, когда тот загорался идеей строительства новой электростанции, некоторые побаивались его прямоты суждений и крутого характера, но все же… Для Алистера он был в своем роде идеалом.

124