Жизнь замечательных Блонди - Страница 335

335

В отмытом виде девочка выглядела намного привлекательнее, только вот синяки и ссадины портили общую картину. И что такого подозрительного увидел в ней Лоренс?

На еду беспризорница накинулась так, будто голодала неделю. Впрочем, поправился Даниэль, так, скорее всего, и обстояло дело. Лоренс наблюдал за ней с мрачным удовлетворением во взгляде, очевидно, находя в этом зрелище какое-то подтверждение своим подозрениям. Ну а потом он, наконец, высказался, и Даниэль вполне понимал девочку, которая от неожиданности едва не подавилась тем, что было у нее во рту, и уронила вилку с ножом.

— С чего вы взяли? — спросила она несколько обиженно, и Даниэлю резануло ухо несоответствие тона, которым были произнесены эти слова, с тем, которым разговаривала девочка раньше.

— Объяснить? — Лоренс явно торжествовал. — Проще простого. У тебя пропорции тела не ребенка, а почти взрослого человека, и твое обдерганное и, не спорю, очень умело пошитое платье меня не обманет. Что касается уличной жизни… грязи на тебе, конечно, было предостаточно, и синяки вполне натуральные. Только руки у тебя все равно слишком ухоженные для ребенка, всю жизнь проведшего на улице. И еще — объясни, пожалуйста, где десятилетняя беспризорница могла научиться пользоваться ножом и вилкой? Но это-то еще куда ни шло, а вот кто тебя научил правильно есть радужных улиток? Или теперь на помойках проводят уроки хороших манер?

Против этого аргумента возразить было нечего. Даниэль и сам удивился, тому, как девочка ловко управилась со здоровенными печеными улитками, деликатесом редким и очень дорогим. На вкус, по мнению Даниэля, радужные улитки были весьма гадкими, на вид тоже, однако местный бомонд их ел и нахваливал.

— Ну так как? Будем в молчанку играть? — поинтересовался Лоренс вполне доброжелательно. — Ладно, я сам продолжу. Не знаю, кто тебя послал, но, вероятнее всего, цель твоя, вернее, твоего начальства, очень проста — скомпрометировать нас с Даниэлем. Если амойских дипломатов застукают в компании с несовершеннолетней гражданкой Федерации, шум поднимется оглушительный, а наша дипломатическая миссия будет с позором провалена. Я прав?

Девчонка угрюмо кивнула, а Даниэль в который раз зарекся не доверять Лоренсу и его предчувствиям. В который раз его напарник оказался прав! Впрочем… много с этого проку — что делать дальше, все равно было непонятно.

— Хорошо. — Лоренс встал с места и прошелся по комнате. — То есть, конечно, ничего хорошего. Судя по тому, что в наш номер еще не ввалилась толпа репортеров и полицейских, условный сигнал ты еще не подала. Так?

— Угу.

— Уже что-то, — кивнул Лоренс, снова присаживаясь за стол. — Впрочем, я понимаю, почему, никакой особенно компрометирующей ситуации пока не сложилось. Кстати, позволь поинтересоваться, почему прислали именно тебя? Почему твое начальство решило, что мы клюнем именно на такое вот дитятко?

— Ну так… — Девчонка, на самом деле являющаяся агентом спецслужбы, тяжко вздохнула. — Проанализировали данные о ваших наклонностях и решили, что я лучше всего подойду… Остальные-то все взрослые. То есть видно, что взрослые, — поправилась она.

Даниэль хрюкнул от сдерживаемого смеха и отвернулся.

— Нет, эти люди никогда ничему не научатся! — простонал Лоренс, закрыв лицо руками. — Всем спецслужбам Федерации надо в принудительном порядке устраивать экскурсию на Амои…

— Что? — недоумевала девчонка. Линетт, вспомнил Даниэль, ее зовут Линетт. — Что смешного?…

— Проехали, — отмахнулся Лоренс. Ему нравилось, как держится девчонка: поняв, что позорно провалилась, она не стала держаться за свою легенду, и не особенно-то испугалась. С другой стороны, чего ей было опасаться? Где-то неподалеку дежурят ее коллеги, стоит подать условный сигнал… То есть шею-то ей Лоренс успел бы свернуть в любом случае, а смысл? Ситуацию-то это не исправит… — Итак, что у нас имеется? Имеется у нас патовая ситуация…

Даниэль бы ситуацию патовой не назвал. Несмотря на то, что легенда Линетт провалилась, она все равно находилась в более выигрышном положении, и не понимать этого Лоренс не мог. С другой стороны, возможно, Лоренс затеял какую-то свою игру, и мешать ему не следовало. На испуг Линетт не взять, у нее слишком хорошее прикрытие, но, несмотря ни на что, она остается всего лишь подростком, а значит, ее можно перехитрить…

— Надеюсь, ты понимаешь, что нам скандал не нужен? — произнес Лоренс.

— Ну еще бы… — буркнула Линетт.

— Есть предложение, — продолжил Лоренс. — Ты тихо уходишь тем же путем, которым пришла. Думаю, труда это тебе не составит.

— Не выйдет, — мотнуло головой маленькое, но вредное создание. — Мне знаете что будет за невыполнение приказа?…

Линетт невольно поежилась. Провинившихся сотрудников ее отец наказывал со всей возможной строгостью, а ее — так и вдвойне, и как сотрудницу, и как дочь.

Лоренс призадумался. Хотел было предложить запереть девчонку в шкафу и тихо уехать, но передумал. Беспризорницы, запертой в шкафу номера, принадлежавшего амойским дипломатам, тоже вполне хватит на красивый скандал. «Дело швах, — подумал он. — Ни туда, ни сюда, и в любой момент девчонка может вызвать своих приятелей». На ум, как нарочно, ничего не шло, а блефовать дальше было опасно: вот-вот девчонка опомнится, и тогда пиши пропало.

Линетт исподлобья смотрела на амойцев. То, что ее раскусили, да еще так легко, ее несколько обескуражило. И, по-хорошему, давно пора было бы подавать сигнал, пусть даже экспозиция в номере не выглядела особенно предосудительной. Конечно, раздуть скандал можно даже из самой невинной ситуации, но все-таки это было не совсем то, чего хотел от Линетт шеф. Впрочем, медлила она не только поэтому. В политических играх Линетт мало что понимала, потому и недоумевала. Одно дело, когда на живца, на нее, то бишь, ловят маньяка или просто какого-нибудь гнусного типа. К этому Линетт привыкла и находила такое положение вещей нормальным и правильным. А эти-то двое чем провинились? Рассказывали о них, конечно, много всякого неприятного, но лично к ней, Линетт, они отнеслись вполне неплохо. Бить не били, насиловать не пытались, и, похоже, в самом деле и в мыслях такого не держали. Светленький, так тот вообще сперва загорелся желанием обустроить судьбу Линетт. Начальству, конечно, виднее, но все-таки…

335