Жизнь замечательных Блонди - Страница 389

389

Впрочем, даже ради серьезно покалечившегося Блонди вряд ли бы стали делать исключение из правил: стоило вспомнить только, как от Юпитер скрывали ранение самого Эмиля Кана. Мартин был наслышан об этой истории! А ведь Эмиль, на минуточку, был руководителем высшего звена, а не двенадцатилетним мальчишкой!

Об этом не говорили вслух, хотя о реальном положении дел все были осведомлены: в каждой группе, вероятно, есть некоторый процент брака, который может отсеяться на ранних этапах. Да, жаль, конечно, но таких мальчишек — полный интернат, и если парень оказался настолько неуклюж, что свалился с лестницы, значит, в нем определенно имелся какой-то дефект, который проглядели генетики из отдела контроля качества. Примерно так Мартин представлял ход мыслей руководства, и был, в сущности, прав. Комиссия наверняка рассудила бы точно так же, но…

— Дай сюда телефон! — Мартин выхватил из руки фурнитура трубку — некогда было бежать в свою комнату за собственным телефоном, — по памяти набрал номер. — Не директору решать, что будет с Сеттом!.. Алло!

— Мартин? — В мягком голосе Алана Грасса читалось легкое удивление. — Разве ты не в интернате? У тебя, кажется, должны были быть экзамены…

— Да, все верно, я как раз тут и торчу, — сквозь зубы произнес Мартин.

— Что-то случилось? — Алан посерьезнел, зная, что без веской на то причины, да еще из интерната, Мартин звонить не станет.

— Да. Случилось… Алан, мне очень нужна твоя помощь! — выпалил Мартин.

— Я слушаю.

Мартин как можно короче изложил суть вопроса.

— Понимаешь? — закончил он свой монолог. — Я знаю, что скажет комиссия, и ты наверняка знаешь… Но, Алан!..

— Скажи, пожалуйста, — после секундной заминки произнес Алан, — ты сейчас звонишь мне потому, что тебя возмущает устройство нашей системы в целом, или потому, что данный конкретный случай чем-то задевает твои личные интересы?

— Да, — ответил Мартин, мимоходом удивившись: обычно Алан так не разговаривал. — То есть задевает. Очень сильно задевает, Алан, ты себе представить не можешь, как сильно! Я все знаю про правила и порядки, только…

— Только они не про тебя писаны, — усмехнулся, судя по голосу, Алан. Видимо, он принял какое-то решение. — Передай трубку кому-нибудь из старших, будь любезен.

— Тут только фурнитур, дежурный по корпусу, — буркнул Мартин.

— Ничего, сойдет.

Мартин сунул трубку в руку фурнитуру. Тот приложил ее к уху, послушал секунды три и начал стремительно бледнеть. Мартину прекрасно было слышно, что говорит Алан, так что он мог насладиться шоу в полном объеме.

— Это Алан Грасс, заместитель Второго Консула, — представился тот для начала.

— Д-да, господин Грасс… — Фурнитур вытянулся в струнку: когда было нужно, Алан умел быть весьма убедительным, а от его мягкости и добродушия не оставалось и следа.

— По полученным мною сведениям…

Дальше можно было и не слушать: Алан желал убедиться в достоверности истории, изложенной ему Мартином.

— Я направляю в интернат медиков, — сказал Алан в завершение беседы. Фурнитур уже пребывал на грани обморока. — До их прибытия извольте обеспечить пострадавшему надлежащее медицинское обслуживание. Теперь передайте трубку господину Янсону.

Фурнитур трясущейся рукой сунул Мартину телефон, а сам куда-то унесся, видимо, обеспечивать надлежащее… далее по тексту.

— Ты, я полагаю, все слышал, — утвердительно сказал Алан, услышав голос Мартина.

— Слышал, — признался тот. — Алан, я перед тобой в долгу.

— Сочтемся, — без тени улыбки в голосе ответил тот. — Я надеюсь, ты знаешь, во что ввязываешься. Впрочем… ладно. Я сейчас позвоню этому… Шмидту. Судя по тому, что ты мне рассказал, на него следует натравить Агнессу.

— Не помешало бы, — буркнул Мартин. Что там еще решит комиссия, неизвестно, а Эрле бросили, похоже, совсем без помощи, заранее списав в утиль, и Шмидту за это сейчас точно достанется на орехи! — Спасибо, Алан!

— Удачи, — ответил тот и отключил связь.

Мартин замер, соображая, что делать дальше. Фурнитур, как нарочно, куда-то подевался, не идти же его искать! Впрочем, искать никого не потребовалось: минуты через три в приемную на всех парах ворвался багровый от непривычно быстрой ходьбы Шмидт (как уже упоминалось, при желании Алан Грасс мог быть очень суров, другое дело, что такое желание у него возникало крайне редко), следом за ним — несколько подручных и все тот же фурнитур, на котором просто лица не было. Он все поглядывал на часы, ждал, видимо, приезда директора, который избавит его от сумасшествия, начавшегося с появлением юного Блонди с ледяными, невозможно яркими голубыми глазами…

Вся компания исчезла за очередной дверью, которая, насколько Мартин помнил, вела непосредственно в медотсек, и юноша вновь остался в одиночестве. Впрочем, ему было, о чем поразмыслить, причем мысли оказались сплошь неприятные. И тем не менее… тем не менее, нужно было разобраться в происходящем. Очень хотелось позвонить Себастьяну и спросить совета, но Мартин запретил себе даже думать об этом: тот уже как-то раз попенял своему юному заместителю, что тот отвыкает думать своей головой и норовит переложить груз ответственности на плечи старшего товарища. А у того, к слову сказать, и без того ноша неподъемная… Так что, решил Мартин, здесь ему придется действовать самому. Ничего. Он справится…

«Итак, что мы имеем? — спросил Мартин сам себя, большими шагами меряя приемную. — Вчера днем я познакомился с Эрле и совсем недолго с ним поговорил. Ночью Эрле падает с лестницы, причем не с площадки своего этажа, а с самой верхней, куда его за каким-то бесом понесло, и разбивается мало не насмерть. — Мартин остановился посреди комнаты и потер переносицу. — А как он умудрился свалиться, интересно мне знать? Если, конечно, он не катался по перилам, а это вряд ли, Эрле слишком серьезный для таких забав…»

389